Закрытая запись, не предназначенная для публичного просмотра

---

...Оно там, я знаю, оно у меня внутри. Так глубоко, что его не видно и не слышно, и никак его оттуда не достать. Как очень старая заноза, которая со временем обрастает кожей, и ее уже не замечаешь. Но когда я вижу эту кривую параллель, оно вдруг оживает и шевелится у меня в груди, будто очнувшееся от анабиоза насекомое. Как муравей. Это щёкотно и очень страшно. Что делать? Плакать? Смеяться? Бегать кругами, надеясь, что оно выскочит наружу? Или, может, ковырять себя, расковыривать до мяса - a оно снова раз! и ушло из-под твоих пальцев...

A может, просто не глядеть на перпендикулярно кривые параллели? Конечно, конечно... Но a вдруг оно перестанет шевелиться совсем? Умрет там, внутри? Кому бы из вас понравилась мысль о симбионте, разлагающемся у вас в груди?.. Да и к тому же - ведь оно уже так давно там живет. Выживу ли я, если оно исчезнет? Неизвестно.

Неизвестно.

@темы: Цветы, проза(к), чувства

---

Нарисовать портрет этот давно хотел. Ну, это, конечно, не потрет, а так, набросал по-быстрому, но зато гештальт закрыл, лялям.

@темы: Личное, воспоминания о былом, мрачный и фиолетовый, рисунки, цветы

---

Сегодня 24 октября.
Прошел ровно год, как Ангелы покинули меня.

Дорогой господин Желтый Гриб, фиолетовый цветочек на ночном небосводе, Человек 33 черты! Вряд ли вы прочитаете это. Вряд ли в вашей душе всколыхнется эта неуловимая пронзительная нежность, вряд ли вспомнится Канев и запах жасмина. Просто я хочу сказать вам спасибо. Вы были не просто лучшей страницей моей книги — вы стали самой это книгой. Вы познакомили меня с абсурдом бытия, с той страшной пустотой, на которой все и держится — теперь я вижу отчетливо. Прозрачно. Холодно. Нет, я не скажу, что мне это нравится — но так должно быть. Спасибо вам за то, что удержали меня на земле. Благодаря вам я узнал о том, какой разрушительной и спасительной бывает любовь, познал таинство наркомании, познал горение тела и духовный полет, голый страх и плачущую нежность. Жизнь, Безумие и Смерть.
Вы начинали с того, что были моей "няшкой" — теперь вы мой персональный Трансцендентальный Кот.

Теперь эта книга, которой вы для меня стали, закончена. Я просто держу ее и просматриваю в сотый раз оглавление: какая-то глава вызывает у меня грустную улыбку, какая-то — сковывающий ужас. Но книга, вызывающая такие сильные чувства — несомненно, самая лучшая в мире.

Что ж, я попытался выразить инвалидами-словами то, что я чувствую сейчас, дочитав ее до корочки. Оглядываясь назад, я ни о чем не жалею, лишь гляжу на прошлое, как на картины Мунка, с невыносимой любовью и тоской. Насколько мне удалось это, судить не мне, а вам, Человек 33, фиолетовый гриб и цветок в волосах Будды.

@музыка: Flёur - Ремонт

@темы: лирика, мрачный и фиолетовый, путь кометы, цветы, чувства

---

Chrysanthemum, Astera compositae, Liliaceae, Helianthus annus, Euphorbia, Rosa, Anemona et Nymphaea alba.

Now 20.

Cute faces of Zombie Kateryshna

@темы: цветы, фотки, творчество душевнобольных, готы-идиоты, воспоминания о былом

---

запись создана: 28.07.2012 в 08:29

@темы: красота, цветы

---

33 + 4 = 37

@темы: Творчество, мрачный и фиолетовый, наркотайм, творчество душевнобольных, цветы

---

...А поле-то, поле-то какое желтое! Словно ждала меня именно в это время, земля покрылась этими желтыми пятнами неизвестных мне цветов, с живописными, широкими, щедрыми фиолетовыми мазками. В июньскую жару от цветущей земли поднимается позабытый за год дурманящий запах, от которого хочется раскинуть руки и упасть лицом вниз в это колышущееся мягкое море. Но нельзя больше, нельзя — ничто не сможет уравновесить больше земную радость и земные красоты эти — колокольчики, шалфей, ромашки, клевер... Земные цветы уравновешивались только чем-то идеальным, возвышенным и далеким, а земные радости — экзистенциальной болью.
(Именно в это время желтый цвет — не болезненный, а символ расцвета, раскрытых объятий природы и счастливого опьянения)

Особенно многочисленна в это время Consolida regalis. Как замечательно, что этот изысканной формы ярко-фиолетовый цветок в народе называется живокостью, или — мышиным цветком.

@музыка: Sopor Aeternus - The Sleeper

@темы: цветы

---

Во Вселенной существует Великий Аттрактор. В моей внутренней Вселенной он тоже существовал, пока что-то не случилось. Что же произошло? Все начало распадаться, разлетаться, превращаться в космическую пыль...
Кого же звать на помощь? Я немедленно сажусь в свой транспортник и мчусь на Ворлон.
Здесь как будто ничего не изменилось. Вот только не хватает чего-то... без чего не можешь "слышать музыку, а не песню".
Передо моими глазами возникает знакомый фиолетовый скафандр. Я стою, замерев в ожидании, когда появится вокруг него родное золотое сияние, но ничего не происходит.
— Блюм! - зову я.
Это имя — как упавшая в воду капля дождя, как удар серебряного молоточка по хрупкой пробирке, как раскрытие юного цветка, выросшего на тонкой полуистлевшей кости. Это имя — дрожь от удара током в самое сердце. Это имя — спираль и точка.
— Блюм умер, - слышу я незнакомый голос из скафандра, и огонек на шлеме при этом отблескивает красным.
Это ницшеанское заявление сбивает меня с толку, запутывает мои мысли, ускоряет пульс. Ведь это же тот самый, его скафандр, манипуляторы которого я много раз мысленно выцеловывал...
— Кто ты? - спрашиваю я его, срываясь на хриплый шепот.
— Энкиш, - отвечает неизвестный из скафандра.
Я не знаю, кто такой Энкиш. Его голос чужой и жесткий. Я боюсь его. Он тоже меня не знает, и даже не думает спросить, кто я. Он не может помочь. А Вселенная тем временем продолжает распадаться на части...

Мне остается одно: вера в физические законы. Рано или поздно в моей внутренней Вселенной сформируется новый гравитационный центр, из космической пыли образуются звезды и планеты, и в этом новом космосе будет не меньше тайн, чем в предыдущем. И если сейчас мне кажется, что Большой Взрыв, который случился — это Большая Смерть, то стоит подождать лишь немного — из нее появится новая Большая Жизнь.

@музыка: Flёur - Когда ты грустишь

@темы: цветы, проза(к), мрачный и фиолетовый, итоги, Творчество

---

Закрытая запись, не предназначенная для публичного просмотра

---

Ну, или Позорная Звезда. Как вам больше нравится.



Качество рисунка, конечно, фигня. Издержки сканера, бумага в клеточку. Но один человек, когда смотрел этот рисунок, взял в руки тетрадку и сказал: "Она тёплая!". Видимо, следы "внутреннего сгорания" остаются на бумаге...

@темы: цветы, рисунки, мрачный и фиолетовый, Творчество

---

Закрытая запись, не предназначенная для публичного просмотра

---

Четыре страницы манги, ради которых я, собственно, и взял это читать.

4 страницы манги

@темы: цветы, мозгоедство, кто сумасшедший? я сумасшедший?!, конгениально, картинки

---

Междугородний звонок как междувселенный –
Алло!
А на том конце провода, неизбежно и неизменно,
Голос чужой.
Холодный, скрипучий, чиновничий голос,
Совершенно не тот, которому я звонил.
Сонная Лета.
Северный Полюс.
Голос того, кто никогда никого не любил.
«Алло! Извините, вы не могли бы позвать к телефону
Настоящего NN?
Моего черноглазого ангела, в цветущей терновой короне,
Композитора чисел и музыканта букв?»
«Извините, - сказал тот, скрипучий, -
Вы, должно быть, попали совсем не туда.
Здесь у нас пустота и тишь, и не надо нас мучить,
Не звоните, пожалуйста, никогда.»
«Но постойте! – кричу я, сжимая трубки горло, -
Я же знаю всё! Я слышу, как дышит он, и как трепещет его крыло!»
С той стороны – вздох: «We are sorry.
Просто нам, похоже, не повезло.

Прячется он за семью замками,
В замке высоком. Даже с нами редко выходит на связь.
Иногда мы лишь смотрим его глазами,
Но, увы, не сейчас. Не сейчас.
Он боится смолы горячей и липкой,
После которой уже не взмахнуть крылом.
Математик слов так боится сделать ошибку!
Неудачно дотронешься –
разлетится душа на тысячи звонких кусков…»

«Умоляю вас! Передайте:
Каждая песнь моя без него больна.
Каждая мысль – белым очерчена на асфальте,
Каждою болью душа нажилась сполна.»

«Хорошо. Так и быть. Только
Посылайте ему, что ли, маяк.
Мы вас позовём, если что», - отвечает голос, и долго
Слышны в трубке еще гудки...

В тех краях
живёт черноглазый ангел. Я знаю.
Ни на что не променяю это знание.
И в сердечном ритме моём
Зашифровано ему послание –
В каждой кардиограмме:
«Приём… Приём… Приём...»

@музыка: Ночные Снайперы - Зву-чи!

@темы: цветы, стихи, не фу, а футуризм, лирика, Творчество, чувства

---

Когда ещё снег был таким искрящимся и красивым? Когда иней на тоненьких изломанных линиях веток был таким нежным и звенящим?
Прозрачная льдинка не тает в моих пальцах, потому что тело моё – сухой лёд. От него тают люди, но не снег. Я положил льдинку на язык и почувствовал пресную воду, от которой уж давно отвык. Алкоголь – крепкий и не очень, слезы, чернила, кровь от пересохших и полопавшихся губ – но не вода. Вода сейчас не к месту, казалось бы, но сейчас всё кажется как нельзя более целостным. Как завершенная картина. Блуждаешь по ней взглядом и не находишь ничего лишнего. И ночной бульвар, и редкие снежинки, и радостные румяные дети (для контраста со мной), и даже нелепые разноцветные лампочки на витринах – зеленые, желтые, красные… И даже я.
Как огонь зажигалки в холодных руках города, который окружила вселенская темнота: я то горю, сгущая тьму вокруг себя, то качаюсь на ветру, мигаю искорками и временно гасну. Огонёк человеческого сердца зажегся не для того, чтобы город, безликий, подкурил сигарету, и не для того, чтобы взорвать салют – а для того лишь, чтобы ты – и мир – заворожено полюбовались на пляшущий одинокий огонёк.

Я бреду по улице и вспоминаю последний разговор. Итак, ты дал мне совет – даже не совет! Направление – по тому пути, с которого я и не сходил. «Пиши!» - сказал ты мне. И я пишу. Я знаю, что тебе это нравится – рваные ритмы, изящные и острые слова. Это кровь моя: пей. Пей, не бойся, и ни в коем случае не отказывайся. Возможно, я не переживу такого больше – но и ты вряд ли когда-нибудь снова увидишь: обнаженную человеческую душу, обвитую плотным канатом вокруг твоей; раскрытую Вселенную в чужой голове, где самые прекрасные, странные и захватывающие места названы в твою честь; человека, стремительно теряющего человеческое достоинство – и обретающего достоинство ангела.
Будет ли это ещё в твоей жизни? Сомнительно. Поэтому – не спеши отвернуться. Гляди на моё горение, найди в нём красоту – ведь только ты сможешь! Любуйся мной, пока я на пике своего горя, любуйся, пока я жива. Веселые недобрые огоньки танцуют на снегу, жадные безумные огни в моих глазах, творческий огонь Шивы в руках моих, чистый неживотный огонь в моём сердце.
Это тебе.
От подарков не отказываются.
Люби меня как произведение искусства – сейчас я готов быть только им.

@музыка: Flёur - На обратной стороне Луны

@темы: Боль, Творчество, бред больной души, все то же, изменение сознания, красота, проза(к), цветы

---

В кромешной ночи маленького городка Santa-Muerte стоит на окраине маленький домик, заросший со всех сторон буйным садом из колючих зарослей шиповника и цветущих кустов жасмина. В окошке домика горит лампада: это синьорита Калавера плетёт кружева.
Она сидит на старом деревянном стуле, вся фигура её словно состоит из ломанных линий; можно было бы подумать, что ей страшно неудобно, но лицо её спокойно, а взгляд из-под густых чёрных ресниц ничего не выражает.
Напротив неё на плоской кровати лежит, подперев голову рукой, поэт и натуралист Базиль Мышовски. Он глядит так внимательно и пристально, хотя уже почти засыпает, будто пытается поймать каждое движение, каждое мельчайшее изменение на её лице — поймать и сохранить.

Калавера тихо напевает что-то по-испански, сосредоточенно, перебирая крючком черные нити, и, словно не замечая Базиля, произносит:
— Как жаль, что я ничего не умею как следует...

— Почему? Ты много чего умеешь, - тотчас встрепенулся Базиль, - вот, хотя бы эти кружева...
— Нет. Ты не понимаешь. Сколько раз я тебе уже говорила? - болезненной раздраженной кривой изгибаются брови синьориты, - Это просто кружева, Базиль. Просто нитки и крючок. Тебе это нравится, потому что ты в этом ничего не смыслишь. А раньше я писала песни... Я умела петь...
— Верно. Но ты и сейчас умеешь петь, красавица моя.
— Когда я в последний раз пела от души? - резко бросает Калавера, - Я уже и сама не припомню. Чего я сто΄ю, если ничего не умею?

Мышовски всё так же не отрывает от неё глаз. Он понимает. Сам он такого не испытывал, но сейчас чувствует так, словно это его душа болела тупою болью, словно сама Калавера и была его душой.
Нитка за ниткой, нитка за никтой, новый виток... Кружево — это не кружево, а крик о помощи утопающего, последний шанс создать что-то настоящее. Даниэла Калавера жива, жива, и ей тоже хочется цветов и весенней топи, поглощающей без остатка. Но вместо всего разноцветья жизни — лишь это черное кружево, тонкое и невесомое, исколотые крючком пальцы, не чувствующие боли.
"Боже мой! - думает Базиль, - Боже мой! Ведь каждая жизнь на пути Даниэлы — такая вот черная нить. Цепким крючком, почти неосознанно, она поддевает их, создавая ажурное полотно. Она не поймала меня в сети — я сам стал частью этой паутины. Прекрасной, утонченной паутины. Господи, какие всё-таки траурные кружева. Жалобные кружева..."

В груди у Базиля всё сжимается, и ему хочется обнять свою возлюбленную, успокоить и пообещать, что ей больше не придётся делать то, что ей не по нраву, что он увезёт её на далёкий остров, или в горы, или в шумный город — куда угодно, и исполнит всё, что она попросит. Лишь бы она снова могла петь от души. Лишь бы она была счастлива с ним. Но через мгновнье его осеняет.
"Она сама сплела эту совершенную патуину, и сама же в неё попалась! И, если кто и является причиной того, что душа её замолчала, так это я. Связаная птица не может быть певчей, а если я её обниму — она лишь еще больше запутается в кружевах чужой жизни..."
Калавера продолжала свою работу, как ни в чем не бывало, даже не подозревая, какие мысли роятся и жалят сейчас Мышовски. В её волосах не было цветов. Её руки пахли лавандой лишь для Базиля.
"Господи! Неужели это сделал я?" - хочет закричать он, но из груди его рвется лишь глухой вздох.

— Спать пора, - говорит Даниэла, задувая лампаду.

"Спать пора", - думает Базиль Мышовски, переворачиваясь на спину, и медленно погружается в тяжелый и вязкий фиолетовый сон.

@настроение: дрожь.

@темы: проза(к), лирика, tristaj kantoj en Esperanto, цветы

---

Push the button

Тебя кладут на нестиранные простыни, быстро и безразлично раздевают, одновременно подключая к твоему телу электроды. Этот эксперимент — последнее из твоих радостей в жизни, последнее, на что ты надеешься, как истинные христиане — на приход Спасителя. Машина запущена. Электрические разряды проходят по тебе снизу вверх, возвращаются назад, и так несколько раз подряд, пока твоё тело не нагревается, а электричество не останавливается тошнотворной вибрацией где-то в районе солнечного сплетения. Ну же, пусть кто-нибудь поможет! Костлявые руки врача хватают тебя грубо и неосторожно, его невидящие глаза глядят в твои, наполненые страданием. Затем он берет в руки клавиатуру, к которой подключены электроды, и жмет на Escape, нажимает, и нажимает, бесконечное число раз, пока электрические вибрации не переходят в болезненное жжение. Ты закрываешь глаза. Это неправильно! Сейчас ты должен был легким и пружинистым, как мячик, но ком в горле придавливает тебя к земле, и из твоей груди вот-вот готовы вырваться рыдания. Это неправильно! Неправильно! Ты же должен взлетать, ну же! Скорее! Мечешься по постели, как в лихорадке, обливаясь потом — вырваться! Вырваться из этого тела, воспарить над этой болью и серостью! С каждым ударом сердца ты готовишься к взлёту, но через мгновение оказываешься еще ниже, чем был. "Выпусти меня отсюда! Сейчас ты не врач — божество! Помоги!" - хочешь закричать ты, но из твоего горла, хриплые и обгоревшие, вылетают слова: "Push the button! Push the button! PUSH THE BUTTON!"

***

...and Bringer of Sadness

Марика бредёт по лесу, не обращая внимания на насекомых и грибы. Сейчас она искусана змеями и покрыта язвами. На левой ноге у нее жирная пиявка. Марика зовёт ночную фиалку, хранительницу муши. В ответ слышен лишь далекий призывный плач какой-то птицы.
Вдруг девушка резко вскидывает голову и оглядывается. Запах... Фиалка раскрывается. Последний раз в этом году.
Бежать — через темноту, через крапиву, колючие кусты ежевики, муравейнки, бежать через целые сномы ночных страхов, что бродят сейчас за деревьями и мерцают красными огоньками глаз. Только бы успеть. Только бы...
За тридцать шагов до места цветения Марика останавливается. Аромат настолько сильный, что она чуть ли не валится с ног. Два шага... Еще... Девушка падает в траву, подползает на коленях к раскрытому цветку и легонько дотрагивается до лепестков. Вверх взлетает прозрачное легкое облачко — это муши покидают свой дом.
Марика поглядела на свои руки. Скользкая пыльца блестит на её пальцах, быстро разъедая кожу. "Навеки блажен тот, кто пил нектар лесной фиалки!" - говорили люди из города, - "Стократно свят тот, на чьих пальцах лежала ее пыльца!" Но теперь Марика знает. Пыльца цветка муши лечит и даёт силы лишь тем, кто здоров, тем, кто счастлив и полон жизни. А теперь, когда наступили холода, из его семени не вырастет больше ничего, кроме слёз.

@темы: чувства, цветы, проза(к), лирика, Боль

---

а именно на седьмую книгу.

@темы: цветы, ху из ху, снейп и его пробирка, рисунки, пыщь-пыщь, моя любовь, ассоциации, ГП

---

данная запись может оскорбить ваши религиозные взгляды!

---

для истории