The Original™ Обычный Сумасшедший
Как много хочется сказать, но я понимаю, что здесь "руками не потрогать, словами не назвать". Все слова такие неуклюжие, такие чужие и нелепые, что тут только музыкой можно, и то трудно.
В голове началось живое брожение, появляются зачатки стихов, но на этой стадии еще не ясно, какими они будут. Их слишком много, они слишком сумбурны и пока еще некрасивы — хотя кому покажется красивым эмбрион на ранней стадии развития? Да, да, поэт — как счастливая мать, ждет, заботится, но не торопит свои стихи...
Я серьёзно не имею понятия, радоваться мне сейчас или плакать, потому что я точно знаю, что я буду себе представлять перед тем, как заснуть, и также я знаю то, что красотой можно убить и можно воскресить. И совершенно не знаю, что меня ждет дальше. И даже думать об этом не хочу.
Кто сам себе выдумал религию, нашел для неё вместилище и храм, кто испытывал благоговение и страх перед его высокими мраморными колоннами и кто мечтал в молитвенном экстазе припасть к ним губами — наверное, меня поймёт...
В голове началось живое брожение, появляются зачатки стихов, но на этой стадии еще не ясно, какими они будут. Их слишком много, они слишком сумбурны и пока еще некрасивы — хотя кому покажется красивым эмбрион на ранней стадии развития? Да, да, поэт — как счастливая мать, ждет, заботится, но не торопит свои стихи...
Я серьёзно не имею понятия, радоваться мне сейчас или плакать, потому что я точно знаю, что я буду себе представлять перед тем, как заснуть, и также я знаю то, что красотой можно убить и можно воскресить. И совершенно не знаю, что меня ждет дальше. И даже думать об этом не хочу.
Кто сам себе выдумал религию, нашел для неё вместилище и храм, кто испытывал благоговение и страх перед его высокими мраморными колоннами и кто мечтал в молитвенном экстазе припасть к ним губами — наверное, меня поймёт...
