Название: «Побег». Запись из дневника Ремуса Дж. Люпина
Автор: Обычный сумасшедший
Бэта: Акын Калабас
Рейтинг: PG
Пейринг: СС/РЛ
Жанр: drama, romance
Размер: мини
Предупреждение: События после шестой книги. Слэш только упоминается.
Саммари: Вопрос вопросов: «.. была ли у меня в жизни настоящая любовь?»
Дисклаймер: Аффтар преследует очень корыстные тщеславные цели, но они от него быстро убегают. Rowling owns the characters. Строка
«вы знаете, как липа шелестит?» принадлежит П. Тычине
читать дальше Сейчас осень. Холодно у нас. Дождит. Нимфадора, теперь уже моя законная супруга, и Тед не выходят из дома уже второй день. А я — уже с неделю.
Война не прекращается. Грозе не видно конца. Почему я беспокоюсь не о судьбах Гарри, Гермионы и Рона, а о совершенно чужом человеке? Нет, нет, не о чужом. Хочется верить, что не о чужом.
С тех пор, как я женился, задумываюсь о такой вещи: была ли у меня в жизни настоящая любовь? Такая, за которую можно отдать жизнь — нет, наоборот — прожить, вместе с ее болями и лишениями? Увы, этого я не знаю. Но в памяти все же осталось что-то, что никак не даст мне покоя.
Когда-то... Четыре года назад, в светлое невоенное время, когда я работал в Хогвартсе, я вновь встретил его — бич моей юности — Северуса Снейпа. Почему бич? Именно из-за него — озлобленного, «униженного и оскорбленного» — снились мне по ночам кошмары. Жалось обжигала хуже огня.
Но сальноволосый угрюмый мальчик вырос, возмужал и похорошел, и четыре года назад передо мной стоял человек, сознательно замуровавший себя в стены разума, холодного расчета и логики. Жалость обожгла еще раз, но теперь уже не только она. Ведь он не меня ненавидел (хотя всячески пытался это демонстрировать), а что-то внутри себя, что было ему непонятно и оттого тяготило. Нас тянуло к друг другу, с первой же встречи после долгих лет. Он мог часами делать мне выговоры по всяким мелочам, а я с удовольствием их выслушивал, так как любил его четкую дикцию и звук его голоса...
После длительной внутренней борьбы, с большим трудом он признался, что есть все-таки в жизни вещи, не поддающиеся логике. Разумеется, не вслух – я понял это по его глазам. С того дня мы... были вместе? Нет, мы ведь и раньше были вместе – мы стали верить друг другу. Верить друг в друга.
Я, как сейчас, помню его худощавую фигуру, с острыми плечами и узкими запястьями... Я помню его голос... Голос у него был очень разный, и необыкновенно запоминающийся. Днем, при формальной обстановке он лязгал, как цепи на каторжнике, звенел металлом. К вечеру, когда Северус приносил мне лекарство, голос его становился глубоким и низким. А ночью, в небольшом промежутке между коротким забегом – от реальности подальше - и сном, этот голос шелестел, подобно сухой осенней листве: «вы знаете, как липа шелестит?...»
Я знал, что он пожиратель смерти, что он остается им до сих пор. Он знал, что я оборотень, пария, неизлечимо больной. Мы были уже немолоды, мы много чего пережили. И мы бежали от жизни.
Бегство наше состояло в длительных объятиях и еще более долгих ночных беседах – вот все, что мы могли тогда себе позволить... Мы говорили о музыке, о школе, о душе, о смерти... Казалось бы – до этого мы жили чуть ли не в разных мирах, а оказалось так много общего.
Воспоминания, воспоминания... Они не дают мне покоя. Вспоминаю, как странно смотрелась его болезненно-бледная кожа в темноте... Нет, не могу: сердце больно сжимается. Да и к тому же, если Тонкс найдет мои записи...
Я не знаю, что сейчас с Северусом, не знаю где он. Писать ему – подвергать его лишней опасности. Война разбросала нас по разные стороны баррикад. После убийства Дамблдора мое лояльное отношение к Снейпу считают подозрительным. Но почему, не могу понять, почему я готов стерпеть упреки Тонкс, сочувственные взгляды орденцев (это, пожалуй, самое неприятное в моем положении) и – броситься на поиски этого человека. Найти и помочь ему снова. И я уверен - он ощущает тоже самое. Любовь ли это? Не знаю; любовь – это что-то слишком абстрактное. Но – отчего еще бросались под поезд, продавали душу дьяволу – и добровольно шли на крест?