The Original™ Обычный Сумасшедший
10.06.2015 в 22:38
Пишет take me to battlefield:Если бы «Хоббита» писал Хармс
(В очередной раз упоролась своим самым любимым писателем.
)
Бильбо
В норе под землей жил-был один рыжий хоббит, у которого не было глаз и ушей. У него не было и волос, так что рыжим его называли условно. Говорить он не мог, так как у него не было рта. Носа тоже у него не было. У него не было даже рук и ног. И живота у него не было, и спины у него не было, и хребта у него не было, и никаких внутренностей у него не было. Ничего не было! Так что непонятно, о ком идет речь. Уж лучше мы о нем не будем больше говорить.
Гэндальф
Гэндальф очень любил хоббитов, и все ему было мало. Приведет полную комнату, шагу ступить негде, а он все кричит: «Еще! Еще!»
Бильбо
Бильбо только под конец жизни о душе задумался, а смолоду у него вовсе совести не было. Однажды играл с Гэндальфом в кости и Эребор проиграл. И, конечно же, не отдал! («Да как я тебе, Гэндальф, Эребор-то отдам, он ведь не мой!»)
Про Бильбо и Гэндальфа
Бильбо был не то что ленив, а склонен к мечтательному созерцанию. Гэндальф же, хлопотун ужасный, был вечно одержим жаждой деятельности. Бильбо этим частенько злоупотреблял. Бывало, лежит на диване, входит Гэндальф. Бильбо ему: «Гэндальф, старый мой друг, не в службу, а в дружбу — за табачком не сбегаешь?». И тут же спокойно засыпает обратно. Знает: не было случая, чтоб Гэндальф вернулся. То забежит к своему другу Саруману да и на башне у того застрянет; то в войну где-нибудь ввяжется; а то и вовсе устроит Приключение и отправится неведомо куда и неведомо на сколько. А то вдруг испугается чего-нибудь и уедет в Минас Тирит древние манускрипты читать. Без табачка же Бильбо остаться не боялся. Слава Эру, племянник у него был. Было, кого послать.
История про Арагорна, Леголаса и Трандуила
Арагорн захотел стать храбрым как воины древности, о которых он был премного наслышан, и пошел покупать себе меч. Но тут мимо как раз проходил Леголас и увидел его в окно. Взял и закричал нарочно: «Смотри-ка, папа, папа (а никакого Трандуила с ним не было), смотри, смотри-ка, Арагорн меч себе покупает, давай мы с тобой лук мне купим». Арагорн испугался и в ту же ночь сбежал в Имладрис.
Азог Осквернитель
Не хвастаясь, могу сказать, что, когда король гномов ударил меня по уху и плюнул мне в лоб, я так его схватил, что он этого не забудет. Уже потом я бил его ногами, а боевым молотом я бил его вечером. Так что умер он совсем не сразу. Это не доказательство, что ногу я оторвал ему еще днем. Тогда он был еще жив. А сына короля гномов и его племянников я убил просто по инерции, и в этом я себя не могу обвинить. Зачем они попались мне под руку? Им было ни к чему выскакивать на меня с оружием в руках. Меня обвиняют в кровожадности, говорят, что я пил кровь, но это неверно: я подлизывал кровяные лужи и пятна — это была естественная потребность уничтожить последствия такого, хотя бы и пустяшного, происшествия. А в том, что умер отец короля гномов, в этом уж не моя вина. Не я оторвал ему голову, причиной тому была его тонкая шея. Он был создан не для жизни сей. Это верно, что перед тем я успел начисто разорить то ли три, то ли четыре, то ли пять гномьих поселений и перебить всех их жителей. Но это уж мелочно и цинично — судить меня всего лишь за убийства гномьего короля, отца гномьего короля, и сына гномьего короля с двумя его племянниками, когда тут рядом же, можно сказать, счет шел на сотни загубленных гномьих жизней. Ну хорошо: во всем этом (я могу согласиться) можно усмотреть некоторую жестокость с моей стороны. Но считать преступлением то, что после всего этого я сел прямо посреди поля боя и испражнился, — это уже, извините, абсурд. Испражняться — потребность естественная, а, следовательно, и отнюдь не преступная; и ну и что с того, что там вокруг были павшие? Все равно все они были уже мертвы, а значит, жаловаться им не приходится; так что, следовательно, фактически я не выказал ни к кому из них никакого неуважения. Таким образом, дав всем своим действиям исчерпывающее объяснение, я категорически отказываюсь понимать, чем вызваны претензии ко мне со стороны гномов.
URL записи(В очередной раз упоролась своим самым любимым писателем.

Бильбо
В норе под землей жил-был один рыжий хоббит, у которого не было глаз и ушей. У него не было и волос, так что рыжим его называли условно. Говорить он не мог, так как у него не было рта. Носа тоже у него не было. У него не было даже рук и ног. И живота у него не было, и спины у него не было, и хребта у него не было, и никаких внутренностей у него не было. Ничего не было! Так что непонятно, о ком идет речь. Уж лучше мы о нем не будем больше говорить.
Гэндальф
Гэндальф очень любил хоббитов, и все ему было мало. Приведет полную комнату, шагу ступить негде, а он все кричит: «Еще! Еще!»
Бильбо
Бильбо только под конец жизни о душе задумался, а смолоду у него вовсе совести не было. Однажды играл с Гэндальфом в кости и Эребор проиграл. И, конечно же, не отдал! («Да как я тебе, Гэндальф, Эребор-то отдам, он ведь не мой!»)
Про Бильбо и Гэндальфа
Бильбо был не то что ленив, а склонен к мечтательному созерцанию. Гэндальф же, хлопотун ужасный, был вечно одержим жаждой деятельности. Бильбо этим частенько злоупотреблял. Бывало, лежит на диване, входит Гэндальф. Бильбо ему: «Гэндальф, старый мой друг, не в службу, а в дружбу — за табачком не сбегаешь?». И тут же спокойно засыпает обратно. Знает: не было случая, чтоб Гэндальф вернулся. То забежит к своему другу Саруману да и на башне у того застрянет; то в войну где-нибудь ввяжется; а то и вовсе устроит Приключение и отправится неведомо куда и неведомо на сколько. А то вдруг испугается чего-нибудь и уедет в Минас Тирит древние манускрипты читать. Без табачка же Бильбо остаться не боялся. Слава Эру, племянник у него был. Было, кого послать.
История про Арагорна, Леголаса и Трандуила
Арагорн захотел стать храбрым как воины древности, о которых он был премного наслышан, и пошел покупать себе меч. Но тут мимо как раз проходил Леголас и увидел его в окно. Взял и закричал нарочно: «Смотри-ка, папа, папа (а никакого Трандуила с ним не было), смотри, смотри-ка, Арагорн меч себе покупает, давай мы с тобой лук мне купим». Арагорн испугался и в ту же ночь сбежал в Имладрис.
Азог Осквернитель
Не хвастаясь, могу сказать, что, когда король гномов ударил меня по уху и плюнул мне в лоб, я так его схватил, что он этого не забудет. Уже потом я бил его ногами, а боевым молотом я бил его вечером. Так что умер он совсем не сразу. Это не доказательство, что ногу я оторвал ему еще днем. Тогда он был еще жив. А сына короля гномов и его племянников я убил просто по инерции, и в этом я себя не могу обвинить. Зачем они попались мне под руку? Им было ни к чему выскакивать на меня с оружием в руках. Меня обвиняют в кровожадности, говорят, что я пил кровь, но это неверно: я подлизывал кровяные лужи и пятна — это была естественная потребность уничтожить последствия такого, хотя бы и пустяшного, происшествия. А в том, что умер отец короля гномов, в этом уж не моя вина. Не я оторвал ему голову, причиной тому была его тонкая шея. Он был создан не для жизни сей. Это верно, что перед тем я успел начисто разорить то ли три, то ли четыре, то ли пять гномьих поселений и перебить всех их жителей. Но это уж мелочно и цинично — судить меня всего лишь за убийства гномьего короля, отца гномьего короля, и сына гномьего короля с двумя его племянниками, когда тут рядом же, можно сказать, счет шел на сотни загубленных гномьих жизней. Ну хорошо: во всем этом (я могу согласиться) можно усмотреть некоторую жестокость с моей стороны. Но считать преступлением то, что после всего этого я сел прямо посреди поля боя и испражнился, — это уже, извините, абсурд. Испражняться — потребность естественная, а, следовательно, и отнюдь не преступная; и ну и что с того, что там вокруг были павшие? Все равно все они были уже мертвы, а значит, жаловаться им не приходится; так что, следовательно, фактически я не выказал ни к кому из них никакого неуважения. Таким образом, дав всем своим действиям исчерпывающее объяснение, я категорически отказываюсь понимать, чем вызваны претензии ко мне со стороны гномов.