The Original™ Обычный Сумасшедший
...Прознали мы, что старый корабль, стоящий на берегу моря у соседней деревни, вдруг загорелся.
Казалось бы, ну чего тут удивительного? Корабли, бывает, горят, особенно те, за которыми никто не следит. Но этот случай был поистине выдающимся. Во-первых, корабль этот был частично омываем волной прибоя, и потому был насквозь трухлявым и влажным. Отсыревшие доски давно покрылись мхом и склизкими раковинами, наполовину затопленная каюта давала приют каким-то морским гадам и рачкам... Однако, поди ж ты — загорелся! В одночасье, говорят, вспыхнул, начиная со сломанной грот-мачты, и прочти сразу огонь поглотил всю эту громадину.
Что ж, думали мы, и такое случается. Молния попала, ну, или какой мимо проходящий святой этакое чудо сотворил... Мы в самовозгорания не верим. Но всяк, кто был там, в прибрежной деревне, уверял, что рядом не было ни одной живой души. Да и как горел этот корабль! Дней пять, не меньше, полыхал он, как лесной пожар, и огонь пожирал мокрое дерево у самой кромки воды. Поистине чудовищное зрелище.
На третий день пожара к кораблю стали стекаться со всех деревень разнообразный сброд: огнепоклонники, странствующие монахи, разные бродяги и музыканты, выглядящие как бродяги. Все они собрались возле горящего корабля, будто были объединены одной целью. Пение и танцы вокруг него не прекратились, даже когда падала фок-мачта, теперь черная и сухая. Все эти люди чему-то несказанно радовались, пили, обнимали и поздравляли друг друга... Будто бы ждали этого дня много-много лет. А потом корабль так же внезапно потух и рассыпался в угли. Так странно было: морская вода — и тонущие в ней шипящие угольки... На следующий день всех этих паломников и след простыл.
От таких необъяснимых вещей проще всего было бы отмахнуться, и забыть о них, будто и не существовало их на свете. Но тот страшный, священный трепет, вызвавший в некоторых из нас вид пылающего корабля, никуда не денешь.
Казалось бы, ну чего тут удивительного? Корабли, бывает, горят, особенно те, за которыми никто не следит. Но этот случай был поистине выдающимся. Во-первых, корабль этот был частично омываем волной прибоя, и потому был насквозь трухлявым и влажным. Отсыревшие доски давно покрылись мхом и склизкими раковинами, наполовину затопленная каюта давала приют каким-то морским гадам и рачкам... Однако, поди ж ты — загорелся! В одночасье, говорят, вспыхнул, начиная со сломанной грот-мачты, и прочти сразу огонь поглотил всю эту громадину.
Что ж, думали мы, и такое случается. Молния попала, ну, или какой мимо проходящий святой этакое чудо сотворил... Мы в самовозгорания не верим. Но всяк, кто был там, в прибрежной деревне, уверял, что рядом не было ни одной живой души. Да и как горел этот корабль! Дней пять, не меньше, полыхал он, как лесной пожар, и огонь пожирал мокрое дерево у самой кромки воды. Поистине чудовищное зрелище.
На третий день пожара к кораблю стали стекаться со всех деревень разнообразный сброд: огнепоклонники, странствующие монахи, разные бродяги и музыканты, выглядящие как бродяги. Все они собрались возле горящего корабля, будто были объединены одной целью. Пение и танцы вокруг него не прекратились, даже когда падала фок-мачта, теперь черная и сухая. Все эти люди чему-то несказанно радовались, пили, обнимали и поздравляли друг друга... Будто бы ждали этого дня много-много лет. А потом корабль так же внезапно потух и рассыпался в угли. Так странно было: морская вода — и тонущие в ней шипящие угольки... На следующий день всех этих паломников и след простыл.
От таких необъяснимых вещей проще всего было бы отмахнуться, и забыть о них, будто и не существовало их на свете. Но тот страшный, священный трепет, вызвавший в некоторых из нас вид пылающего корабля, никуда не денешь.